Защита шеи

Когда вошли в употребление шлемы типа большой бацинет (рис. 159, 160) — приблизительно в середине XV века, шея защищалась нижней частью шлема, который достигал груди и верхней части спины. Это доставляло воину значительное неудобство, т. к. он был не в состоянии поднимать и опускать голову. Данный недостаток, уже обнаруживший себя в практике военных действий, и обусловил распространение шлема типа салад. Первыми этот относительно удобный шлем начали использовать итальянские кондотьеры. Теперь шея защищалась крепившимся к нагруднику подбородником, верхний край которого достигал уровня глаз. Лишь с появлением бургундского армета существенную роль начинала играть система защиты шеи, которая стала отныне составной частью доспеха и приспосабливалась под любые виды шлемов. Таким образом, эта часть доспеха возникла из подбородника. Передняя его часть претерпела изменения, она защищала теперь только шею, в высоком верхнем крае уже не было надобности, поскольку шлем сам стал снабжаться подбородником и забралом. Появилась задняя часть, которая крепилась замковым соединением с передней. Таким образом сформировался латный воротник (нем. Kragen), самые старые образцы которого крепились поверх грудных лат на крючьях или иным способом (рис. 56). Но вскоре порядок облачения изменился. Сначала надевали латный воротник, который теперь получил название ожерелье, а затем уже нагрудник и наспинник. Около 1630 года вернулись к первоначальному способу, и шейное прикрытие снова стало надеваться поверх кирасы.

Рис. 56. Воротник, один из старейших образцов доспешного воротника; украшен гравировкой и позолотой; спереди — знак ордена Золотого Руна; наплечники крепятся ремнями. От доспеха императора Максимилиана I. Немецкая работа, ок. 1508 г. Рис. 57. Ожерелье, верхний край сделан в форме отложного воротничка. От доспеха, обычно неправильно приписываемого Альбрехту III Ахиллесу Бранденбургскому (1414—1486). Ок. 1510 г.

Ожерелье состоит из двух больших металлических пластин, накладываемых на грудь и верхнюю часть спины и точно подгоняемых по фигуре. К этим пластинам на уровне шеи присоединяются три-четыре подвижные пластины, составляющие горловину. Ее передняя и задняя части разделены, с левой стороны они скрепляются шарнирами, а с правой — посредством запонки (рис. 57).

Необходимо пояснить, что, собственно, следует понимать под горловиной и в чем ее особенность. Доспех — это система из жестких металлических пластин, настолько сковывающих движения, что иначе как разделением их на несколько частей не добиться подвижности защищаемого ими тела. В силу этого и возникли различные части доспеха, предназначенные для определенных участков тела. Их подвижное взаимодействие достигалось конструкцией из отдельных пластин металла, так называемых полос, или рядов, которые располагались горизонтально, слегка перекрывая друг друга. С внутренней стороны они соединялись полосками сыромятной кожи, прикрепляемыми плоскими заклепками. Нельзя сказать, чтобы кожаное соединение получило повсеместное распространение, напротив, немало было примеров другого способа соединения. Например, на одной из полос закрепляли заклепки, а на другой, сопряженной с ней, под эти заклепки делали вытянутые отверстия со шлицами, В результате полосы получали возможность смещаться друг относительно друга. Такая конструкция часто встречается в итальянских доспехах и называется скользящими заклепками (нем. eiserne Geschübe). В силу минимальных достоинств широкого применения они не получили. В зависимости от того, верхние полосы перекрывали нижние или наоборот, их именовали полосами верхнего и нижнего шага. Таким образом обретали подвижность горловина ожерелья, иногда — крылья наплечников, наручи с налокотником, рукавицы, набрюшник и все, что защищало ноги. Как мы увидим ниже, нагрудник и наспинник также составлялись полностью или частично посредством подвижных частей. В конском доспехе они применялись чаще всего в шейном прикрытии. Края рядов или чешуек для лучшего скольжения подпиливались в виде клинышков и назывались запилами (нем. Fürfeilen).

Рис. 58. Ожерелье, с пружинными штифтами для крепления наплечников; гравировка выполнена в стиле верхненемецких миниатюристов. Часть ландскнехтского доспеха Себастьяна Шертлина Бутренбахского (1495—1577). Ок. 1545 г.

Если ожерелье рассчитано на бургундский армет, то верхняя его полоса отковывалась как полый жгут (нем. Rand) и служила полозом для пустотелого утолщения нижнего края шлема, который мог, таким образом, свободно поворачиваться в разные стороны или — как говорили в старину — «ездить по нашейнику». Все другие формы шлема и доспеха имеют ожерелье с равномерно утолщенным краем, часто откованным в виде витого жгута — так называемый «шнуровой» обод в отличие от «гладкого» (рис. 58). Нередко на задней части немецких шлемов делали выступы, соответствующие рельефу ободка ожерелья, предназначенные для соединения шлема с ожерельем. Поверх ожерелья надеваются сначала нагрудник и наспинник, а затем — наплечники и наручи. Немаловажное значение ожерелья состояло в том, что к его бокам с помощью пружинных штифтов или ремней крепились наплечники. Около 1540 года появились такие ожерелья с подвижными наплечниками. Это было вызвано стремлением уменьшить давление плечевых ремней*. Такая форма просуществовала до середины XVI века (рис. 59).

Подобного рода соединение с наплечниками обнаруживало свои недостатки в боевых действиях хотя бы уже тем, что облачение в доспех, состоящий из множества частей, требовало непозволительно много времени. Необходимость упростить порядок подготовки к бою заставила ввести в войсках наемников особую форму доспеха, отличную от «рыцарского». Своеобразие этого так называемого ландскнехтского доспеха (нем. Landsknechtharnisch) состоит прежде всего в особой форме шейного прикрытия и наручей, что делало его более приспособленным к практике боя. Доспех носили не только наемные всадники, но во время войны — и рыцарское сословие. Эта форма широко распространяется в наемных войсках, а от них переходит к итальянской легкой кавалерии, аркебузьерам, Черным рейтарам и т. д., а затем — и к легкой кавалерии Испании и Нидерландов. Позднее ее переняли французы и немцы.

Рис. 59. Ожерелье с наплечниками, украшено полосой с травлением и чернением. От полного доспеха Иоганна Фридриха, курфюрста Саксонского (1503—1554). Возможно, работа немецкого мастера Матиаса Герунга, ок. 1545 г.

Новшество, начало коему положило видоизменение ожерелья, нельзя недооценивать. Тяжелые грудная и спинная пластины были облегчены, они стали меньших размеров и теперь своими утончающимися краями доходили лишь до уровня второго ребра, все равно защищая значительную часть тела. К обеим сторонам ожерелья крепились наплечники, имеющие свободу движения из восьми или десяти рядов и лишенные крыльев. Такое устройство оплечий именовалось шпангрель (нем. Spangrels). Название его происходит от итальянского spalla-gola (плечо-горло). Наплечники, достигавшие локтевого сустава, не соединялись с наручами. В большинстве случаев руки защищались просто кольчужными рукавами, а кисти — рукавицами, краги которых доходили до локтя.

Такое изменение боевого доспеха наемника началось примерно в 1530-м и закончилось к 1570 году. Начало ему было положено в Италии, где этот доспех получил название allegiate, во Франции и Англии — allecrets.

Для удобства одевания шпангреля, ожерелье соединяли с правой стороны с наплечником ремнем, второй ремень, слева, застегивали уже после того, как доспех был надет, этот ремень с помощью наконечника продевался в отверстие, находившееся на пластине, прикрывавшей горло. Более знатные воины носили еще и наручи, которые крепились к наплечникам кожаными ремнями и кроме того часто подвешивались диски для защиты подмышковых впадин (рис. 60).

С 1570 года ожерелье рыцарского доспеха под влиянием моды несколько видоизменилось: оно стало более вытянутым вверх. Над его ободком появился сначала узкий, а позднее непомерно широкий и высокий, белый складчатый воротник из тонкого полотна. В своих крайних формах такой воротник получил название «мельничного жернова» (нем. «Mühlsteinkragen»). При рассмотрении нагрудника мы увидим, что ожерелье мыслится не только самостоятельной частью, но и в комбинации с нагрудником и наспинником.

Рис. 60. Ожерелье, вороненое, украшено травлением с чернением; шейная часть соединяется с узкими наплечниками, к правому из которых крепится подвижный диск. От трехчетвертного доспеха полевого полковника Генриха фон Ранцау (1526—1599). Немецкая работа, ок. 1570 г.

Рис. 61. Воротник, носился как дополнение к обычному костюму; чеканка по меди, местами — с позолотой; спереди — изображение Нептуна и Амфитриты с Эротом. Итальянская работа, нач. XVII в. Царскосельский арсенал. Рис. 62. Воротник, богато украшен травлением и позолотой. От парадного доспеха графа Адольфа Шварценберга, имп. генерал-лейтенанта (погиб 1600). Работа миланского мастера Помпео делла Кьеза, ок. 1590 г.

Уже где-то в 1550 году среди итальянцев благородного происхождения, особенно в городах, входит в обычай носить не весь доспех, а только ожерелье, видимо, из тех соображений, чтобы при неожиданном нападении были защищены хотя бы жизненно важные артерии. Появляется так называемый воротник*

Это обусловило и тягу к особому украшательству, и стремление добиться гармоничного сочетания цвета и орнамента камзола с украшениями воротника. К 1620 году такой доспех уже не имел подвижных сочленений, еще более опустился на грудь, и поскольку теперь он весь был на виду, то стал отличаться изящным фасоном (рис. 61, 62). Этот обычай, зародившийся сначала среди итальянских офицеров, распространился затем во всех армиях Европы и стал как бы знаком различия. В войсках Морица Оранского, боровшихся за освобождение Нидерландов, и во время Тридцатилетней войны уже почти все офицеры надевали воротник поверх кожаного колета (рис. 63). В эпоху рококо, когда изящество и утонченность ценились превыше всего, доспех лишился собственно шейной не самой удобной части и превратился в подковообразную нагрудную пластину, офицерский нагрудный знак (рис. 64), который и по сей день мы можем видеть во многих армиях.

Рис. 63. Воротник, узор травленый, с серебрением. От венгерского походного снаряжения Фердинанда Карла, эрцгерцога Тирольского (1632—1662 г.). 1650 г. Рис. 64. Нагрудный знак прусского обер-офицера. Являлся элементом униформы и знаком различия. Ок. 1740 г.

Защита рук

К наручам (нем. Armzeug, фр. brassard, англ. brassard, um. bracciale) в пластинчатом доспехе относятся наплечники (нем. Achseln, фр. épaulières, um. spallaci), трубчатые прикрытия (нем. Armröhren, фр. canons) и налокотники (нем. Ellenbogenkacheln, фр. cubitières, ит. cubitiere). Наплечник с примыкающим к нему трубчатым прикрытием [59] составляют верхнюю часть наруча (нем. Oberarmzeug), а налокотник с нижней трубкой — нижнюю часть наруча (нем. Unterarmzeug).

Несмотря на то что защита плеч бронзовыми или железными пластинами получила повсеместное распространение еще в древности, образцы боевых доспехов эпохи раннего средневековья отнюдь не свидетельствуют о стремлении прикрыть столь уязвимые части корпуса, как плечи.

Ни броня, ни хауберт XIII века не имели ни малейших признаков какого-либо усиления плечевого прикрытия, так что плечи были совершенно открыты для сокрушительных ударов боевым топором или мечом. Единственной защитой для плеч вплоть до конца XIII века оставался щит или кавалерийская его разновидность — тарч. Недостаточность подобной экипировки была осознана только к 1275 году, т. к. именно в это время во Франции и Англии появляются плечевые щитки (нем. Achselschilde, фр. ailettes), предназначающиеся для более надежной защиты не только шеи, но и плеч. Однако сами по себе эти щитки были не столь уж спасительны. Во время боя их могли сбить, они легко соскальзывали с плеч в ту или иную сторону. Для устранения этого недостатка уже в то время предпринимались робкие попытки защитить плечи стальными пластинами. Круглые плечевые диски (нем. Achselscheiben) крепились ремнями к хауберту, но это, разумеется, далеко не полностью прикрывало плечо. Поэтому к концу XIII века плечи защищают свободно свисающими пластинками, а вскоре и рядами поперечно набранных на эластичных ремнях полос. Такого рода прикрытие в последней четверти XIII века именовалось шпалденир (нем. Spaldenier, от лат. espalderium — «полосчатое»).

Эта немаловажная новация в общем-то совпадает с введением лентнера* — безрукавки из прочной материи, надевающейся поверх кольчуги. Лентнером пользовались и в XIV столетии, когда плечи стали прикрывать наплечными дисками, которые сверху примыкали к лентнеру, а снизу — к наручам. Однако в этом случае выяснялся важный недостаток — поднятая рука открывала незащищенную подмышку, и уже в первой половине XV века столь серьезное обстоятельство привело к разрастанию переднего и заднего краев наплечных дисков. Образовались так называемые передние и задние крылья наплечников (нем. vorderen Flüge, hinteren Flüge). Первые образцы наплечников состояли из единого куска металла, но через какое-то время крылья их обретают эластичность, обеспечивая свободу движения рук. Их многорядное устройство дает им возможность сдвигаться вверх. Передние крылья правого и левого наплечников, шедшие от середины груди к плечам, были неодинаковы. Правое, как правило, имело особый вырез в области подмышечной впадины, т. к. всадник должен был держать в этом месте древко копья (рис. 65), тогда как левое крыло имело обычную конфигурацию.

Из-за выреза подмышечная впадина становилась уязвимой, поэтому ее прикрывали пластинкой, которая крепилась к наплечникам кожаными ремнями или шнурами. Эти пластины, поначалу четырехугольные, к началу XV века приобрели круглую форму и получили название подвесного диска (нем. Schwebescheiben, рис. 66). Они доказали свою практическую целесообразность и продержались до окончания эпохи полного доспеха — вплоть до конца XVI столетия. Их носили даже на узких наплечниках (см. ниже). К 1580 году, когда тяжелые копья повсюду вышли из употребления, переднее правое крыло стали делать уже без выреза. В турнирных доспехах для немецкого пешего боя и более поздних пеших поединков вырезы в передних крыльях также не встречаются.

Рис. 65. Правый наруч, с перфорированным передним крылом наплечника и привязными налокотниками в форме полураковины («открытой раковины»). От готического доспеха эрцгерцога Зигмунда Тирольского. Немецкая работа, ок. 1480 г. Рис. 66. Правый наплечник с подвижным диском. От доспеха императора Фердинанда I. Ок. 1560 г.

Задние крылья после того, как вышли из употребления кольчужные бармицы шлемов, делали поначалу очень большими. В итальянском доспехе они нередко доходили даже до противоположных лопаток, перекрывая друг друга, чтобы усилить весьма ненадежный, имевший глубокие вырезы наспинник. В итальянских доспехах XV века наплечники либо вовсе лишены передних крыльев, либо они имеют очень небольшие размеры. Это объясняется субъективной нетерпимостью итальянцев ко всякого рода скованности и их более естественным способам фехтования (рис. 67). Не случайно поэтому именно в Италии немецкие ландскнехты приняли новую форму доспеха, отказавшись от наплечников с затрудняющими движения крыльями, и к ожерелью стали прикреплять сочленение из полос, прикрывавшее плечо едва ли не до локтя. Такие наплечники в соединении с ожерельем именовались, как мы уже упоминали, шпангрель, или узкими наплечниками (рис. 68).

Рис. 67. а) Правый наруч. От доспеха Фердинанда II Католика (1452—1516), короля Арагона. Итальянская работа, ок. 1460 г. b) Обратная сторона.

Немецкий рыцарский доспех начала XVI века также мог обходиться наплечниками без крыльев. Именно в это время, когда обозначается заметная разница между рыцарским доспехом и снаряжением наемного воина, наплечники рыцарского доспеха продолжают видоизменяться своим собственным путем. Благородные рыцари в качестве противников имеют тоже рыцарей, от копья и меча которых они должны были себя защитить прежде всего. Мощный удар копьем мог сорвать наплечники и шлем, а боевым молотом или мечом — проломить пластины наручей. На лицевой стороне наплечника, вдоль передних крыльев, стали делать высокие или низкие гребни (нем. Brechränder или Stofskrägen, фр. passe-gards, ит. guarda-goletta, ucn. bufa) и располагать их так, чтобы удар копья переходил в скольжение, не задевая самих плеч (рис. 69). Во второй половине XVI столетия они постепенно исчезают, а наплечники доходят до шеи. Начиная с 1560 года и подвижные сочленения доходят до уровня крыльев. Теперь уже различают наплечники с жесткими и подвижными крыльями. Последние примыкают либо к верхнему подвижному сочленению, либо — к нижнему. Наплечники, как правило, присоединялись к ожерелью, реже — к металлическим плечевым ремням, еще реже — к наплечным кожаным ремням; крепление осуществлялось первоначально с помощью пружинных штифтов (которые, однако, имели тот недостаток, что легко отсекались клинком), а позднее — ремнями.

С середины XV и вплоть до конца XVI века на форму наплечников накладывает весьма заметный отпечаток стиль готического доспеха периода 1460—1480 годов, когда крылья, как и налокотники, выковывались в виде раковин и приобретали изысканный ажурный узор.

Рис. 68. Левый наруч, с узкими наплечниками и налокотником-полураковиной. От ландскнехтского доспеха Каспара фон Фрундсберга. Немецкая работа, прим. 1527 г.

Любопытно, что стремление защитить от ударов внешнюю или внутреннюю сторону руки с помощью железных пластин возникает за несколько десятилетий до введения плечевых щитков и наплечников. Уже около 1250 года можно было встретить изображения воинов, носивших в качестве верхних наручей пристегнутые ремнями узкие железные полоски. К еще более раннему времени относятся, возможно, так называемые мышки (нем. Mäusel, фр. cubitières) — защита локтя маленькой выпуклой чашкой (рис. 70). Только в начале XIV века тыльная сторона нижней части руки защищается железной полосой. Видеть в этих примитивных приспособлениях для прикрытия рук то, что потом стало называться наручами, было бы заблуждением. Подобно тому как сплошной доспех сформировался путем органического взаимоприспособления разделенных поначалу элементов, пластины, защищающие руки, тоже существовали как бы порознь, не образуя единого целого, и каждая сама по себе крепилась к руке ремнями. Французы называли подобное прикрытие avant- или airrière-bras и отличали его от позднейших наручей. Само понятие наручей возникло только в XVI веке.

В течение XIV столетия постепенно оформляется вся система защиты руки. Полосы становятся шире, оголенные места сужаются, наручи обретают свой законченный вид. Верхняя часть руки облекается цельным трубчатым прикрытием без боковых разрезов (рука просто продевалась в него). Нижняя трубка была открыта с внутренней стороны и замыкалась уже после надевания на руку. До 1550 года для этого использовали ремни и пряжки, в дальнейшем — штифты и прорези. Для того, чтобы рука получала возможность вращения в плечевом суставе, верхний край верхних наручей снабжается горизонтальными поясками*, которые после 1500 года встречаются все реже, поскольку в подвижно закрепленных верхних наручах возможность поворота и без того достигалась посредством кожаного эластичного соединения. Даже после этого усовершенствования отдельные части не составили единого целого, и нередко наплечники носят поверх кольчужных рукавов. Иногда под рукавом наруч крепился к стеганому поддоспешному жилету, надетому под кольчугу.

Рис. 69. Левый наплечник, с подвижным передним крылом и высоким гребнем. От доспеха императора Фердинанда I (1503—1564). Ок. 1560 г. Рис. 70. Защита руки с помощью отдельных защитных деталей. Прорисовка с детали надгробия рыцаря Бэкона в церкви Карлстоуна, сер. XIII в.

Для сгибания руки в локте требовался глубокий вырез в наручах на месте сгиба, представлявший собой немалую прореху. Ее пытались закрыть круглой пластинкой, которая пристегивалась с внешней стороны руки. Это оказалось неудобно, да и неэффективно. Вот почему около 1380 года тыльную сторону руки защищают металлической чашкой, т. е. «мышкой», а уж к ней для защиты локтевого сгиба крепят широкие локтевые пластины. Так возникли налокотники. В ранних образцах налокотников встречаются элементы, называемые раковинами (нем. Muscheln). С наружной стороны они были широкими и, постепенно сужаясь, либо не смыкались на внутренней стороне и назывались налокотниками с открытой раковиной или полураковиной (рис. 67), либо кольцом охватывали всю руку, как в наручах XVI века, и назывались налокотниками с закрытой раковиной или полной раковиной (рис. 71). Однако защита сгибов рук, достигаемая с помощью налокотников, все менее удовлетворяла мастеров-доспешников. Стремясь к полному совершенству, они закрыли прореху на локтевом сгибе подвижным сочленением полос, которое до известной степени отвечало поставленной цели, но все же сковывало движение руки. Защита такого рода именовалась закрытым наручем (нем. geschlossene Armzeug). Отдельные их образцы встречаются уже около 1480 года, а продержались они вплоть до XVII века, но так и не получили повсеместного распространения и, надо полагать, использовались разве только в некоторых турнирных доспехах (рис. 72).

Рис. 71. Левый наруч, с жестким крылом наплечника и налокотником — открытой раковиной. От ландскнехгского доспеха Лазаруса Швенди, барона фон Гогенландсберга, императорского полевого капитана. Немецкая работа, ок. 1560 г.

В первой четверти XV века миланские доспешники пришли к простой, но весьма плодотворной идее соединить наплечник, наручи и налокотник при помощи ременных полос или скользящих заклепок, расположенных друг за другом, и тем самым не только добиться полного прикрытия рук, но и упростить утомительный процесс облачения. Благодаря этому изобретению, сказавшемуся на всем доспехе вплоть до защиты ног, «миланский доспех» снискал особый авторитет в XV веке. Его вовсю копировали в немецких и бургундских мастерских, хотя еще в 1480 году налокотники порой «привязывали» к трубкам наручей кожаными шнурами* с металлическими наконечниками. Шнуры эти крепились к поддоспешному жилету на уровне локтя, они продевались в отверстия, а затем завязывались снаружи (рис. 65). Подобный способ крепления распространен в доспехах, сработанных нюрнбергскими и аугсбургскими мастерами того времени. Вряд ли наручи были закрытыми, когда налокотники стали делать очень больших размеров. Это увлечение величиной началось где-то около 1450-го и закончилось после 1540 года. Мода на огромные пластины, при изготовлении которых оружейники стремились блеснуть мастерством, не была всеобщей.

Рис. 72. а) Левый наруч. От доспеха Филиппа II (1527—1598), короля Испании. Немецкая работа, датировано прибл. 1546 г. С подвижным наплечником, низким гребнем и налокотником-полураковиной; полностью закрыт,- украшен глубоким травлением и позолотой. b) Обратная сторона. Заднее крыло — жесткое.

В описях 1580 года наручи, имеющие цельный и завершенный вид от плечевой части до каждой отдельной детали, снабжаются пометкой: «Все подогнано».

В первые десятилетия XVI века наручи претерпели некоторые изменения. Мышки, которые в Германии делались поначалу остроконечными, становятся тупыми и даже принимают форму полушария; полураковины постепенно исчезают, а так называемые полные раковины усиливаются, и верхние наручи зачастую обретают вид подвижного многорядного сочленения.

Наручи на доспехах ландскнехтов и даже на боевых доспехах рыцарей продолжают совершенствоваться. В походах при сильной жаре доспех для ратника становится невыносимой обузой. Чтобы хоть как-то облегчить это бремя, уже около 1530 года появляются нижние наручи с таким множеством отверстий, что и их впору было называть «решетчатыми». Позднее, с 1560 года, трубки наручей уже как бы составляются из четырех сужающихся продольных полос, скрепляемых маленькими поперечными. Приблизительно с 1570 года появляются наручи и поножи, в которых пластины, поперечины и раковины имеют фестончатый край (рис. 73).

Рис. 73. Наруч из «чешуйчатых пластинок». Рисунок из альбома «Образцы вооружения для мастера-доспешника», ок. 1550 г. Наследственная библиотека графов Тун в замке Тэчен.

Усиление наручей посредством двойной защиты (нем. Doppelstücke, фр. pieces de renfont) было принято, главным образом, на турнирах, но иногда к этому прибегали и при боевых действиях. В этой связи надо прежде всего назвать дополнительные наплечники (нем. Doppelachsel). Как правило, дополнительный наплечник был рассчитан на левое, наиболее уязвимое для ударов плечо и прикрывал собой наплечник подвижной конструкции. Дополнительный наплечник часто сочетался с высоким гребнем (рис. 74). Правое плечо лишь в редких случаях получало дополнительное усиление, но в верхних наручах XVI века можно подметить одну своеобразную черту: их передняя часть выгнута наружу, скользящие вверх полоски более круты в изгибах, и потому удар меча для них был менее страшен. Помимо плечевой части усиливается и защита локтя. Это усиление достигается с помощью привинчиваемого дополнительного налокотника типа «гард-бра» (фр. garde-bras, нем. Stechmäusel или Doppelmäusel). Она же образует крутую дугу до места сгиба и, таким образом, прикрывает, переднюю часть руки. Маленькие пластины налокотника имели иногда привинчивающиеся накладки, которые служили единственной цели: увеличить раковину локтевого прикрытия и тем самым обеспечить более надежную защиту. Так называемые налокотные щитки (нем. großen Stechmäusel), едва ли достигавшие плеча, равно как и наплечные усиления (нем. Stechachsel), которые иногда называют боевыми плащами или мантилиями, помимо плеч защищали левую сторону шлема и часть груди, были употребимы лишь в позднейших турнирных поединках у итальянцев и французов. Иногда на больших налокотных или плечевых щитках обнаруживают привинченный крюк, служивший, как предполагал Виолле ле Дюк, для крепления тарча.

Рис. 74. Накладное усиление левого наплечника с высоким гребнем. От доспеха Рупрехта Пфальцского (ум. 1504). Немецкая работа, ок. 1502 г.

Перчатки

Успехи, которых достигли оружейники в защите столь важной части тела, как рука, до XIII века были очень скромными. В XI веке на руках носили перчатки (нем. Handschuhen) из толстой кожи с манжетами (нем. Stulpbesätzen) шириной не более 5 см. К началу XIII века, когда в обиход вошел хауберт, обшитый шнурами с нанизанными на них кольцами, рукава были закрыты спереди и снизу так, что лишь ладони оставались свободны от защиты. Двигаться отдельно мог только большой палец, что позволяло держать копье и меч. Во Франции в XIII веке появилась перчатка под названием «gagnepain». Это усиленная железными пластинками перчатка из дубленой кожи. В конце века, когда сказался опыт пятого крестового похода (особенно во Франции и Италии), мешковатое кольчужное прикрытие рук сменилось перчатками из прочной оленьей кожи, с манжетами. В бою их обычно покрывали сверху куском кожи, который простирался от первого ряда пальцевых сгибов до локтя и застегивался на внутренней стороне руки. Но такая защита оказалась недостаточной, поэтому на пясть и на первый сустав большого пальца нашивали круглые железные пластинки. После XIV века их привязывали к перчатке с помощью кожаных ремешков, которые протягивались через два отверстия в пластинке. Этот обычай сохранился как дань традиции уже после того, как стали носить железные перчатки. В этом примитивном покрытии пясти просматривается образец защитных дисков на стойке, которые встречались вплоть до 1500 года на многих железных перчатках.

Судя по многочисленным изображениям из Кодекса Балдуина I примерно в 1340 году рыцари сплошь носили кожаные перчатки с длинными манжетами. Из-за недостаточной защиты, которую давали железные диски со стороны пясти, пластину увеличили и стали делать по форме руки, причем стремились закрыть ими также запястье. Так возникли основные части железной перчатки — пястная пластина и манжета. Пальцы покрывались небольшими чешуйками из железа, нашитыми на кожаную основу перчатки (рис. 75).

Рис. 75. Чешуйчатая перчатка с железными пластинками, нашитыми в виде чешуи на кожаную основу. Прорисовка детали с надгробия сэра Ричарда Берлингторпа, ок. 1310 г. Рис. 76. Железные перчатки. Прорисовка детали гробницы рыцаря из рода Эресби в церкви Спилсби в Линкольншире, ок. 1410 г.

Во второй половине XIV века на смену обшитой железными пластинками кожаной перчатке пришла цельножелезная. Самые старые железные перчатки имеют широкие тыльные пластины с пятью пальцами, включая большой. Манжеты короткие, прямые, с изогнутыми раструбами (рис. 76). Лишь в начале XV века чешуйчатую часть большого пальца стали соединять с перчаткой шарниром. Примерно в это время появляются первые образцы, у которых 4 пальца не разделены, а образуют одно общее чешуйчатое покрытие; называют рукавицами (нем. Hentzen, фр. mitons). Их применяли как в бою, так и на турнирах (рис. 77).

Особую конструкцию имели рукавицы, замыкавшиеся после того, как ими брали меч, так что разоружение становилось невозможным. Ими не разрешали пользоваться во время пешего турнирного поединка, но все же они встречались на боевых и турнирных доспехах. Смыкание кулака достигалось следующим образом. Добавлялась дополнительная пластина, имевшая отверстие со шлицом. Если кулак закрывался, то эта пластина достигала запястья, где находился поворотный штифт, который вставлялся в отверстие со шлицом и поворотом язычка предотвращал открывание кулака (рис. 78).

Рис. 77. Рукавица с защитным диском. Подвижный большой палец имеет гнездо для перстня. От доспеха Федерико Гонзага, маркиза Мантуанского. Италия, ок. 1480 г. Травление по краю выполнено в XVI в. Рис. 78. Замыкающаяся рукавица. Украшена травлением с позолотой. От доспеха императора Фердинанда I, предназначенного для пешего боя. Ок. 1560 г.

Как мы уже отмечали, на рукавицах начиная с XV и до начала XVI века на тыльной стороне руки имелся защитный диск на стойке, причем исключительно на левой рукавице. Если он и происходит от старых, привязанных к кожаным перчаткам пластин, то его позднейшее появление лишь на левой рукавице означает, что он служил либо для надежного закрепления уздечки, либо для прочного упора щита.

К началу XVI века перчатки уже полностью сформировались, но уже около 1510 года предпринимаются попытки устранить их недостатки. В тот период появляются перфорированные перчатки, чтобы не так потели руки. Мы приводим здесь такую рукавицу с доспеха императора Максимилиана I (рис. 79).

В конце XV века (ок. 1470 г.) на нюрнбергских доспехах встречаются перчатки исключительной красоты в стиле поздней готики. Края многочисленных подвижных пластин изящно перфорированы и имеют ажурные запилы. Вся работа напоминает кружевную ткань. Суставы покрыты заостренными железными или латунными наростами с изящным узором. По краям длинных, заостренных манжет на накладках из латуни изображены лилии. Конец XV века стал порой расцвета искусства мастеров-доспешников. Это в большой мере проявилось в форме перчаток (рис. 80).

В XVI веке начался возврат к перчаткам старых форм. Развивается лишь декоративное оформление. Около 1510 года появились рифленые рукавицы, носившиеся с максимилиановскими доспехами. Манжеты слегка конической формы опять становятся короткими. Все чаще употребляются перчатки и все реже — рукавицы (рис. 81).

У перчаток немецкой работы есть одна особенность: маленький бугорок на внешнем суставе запястья. Это обычай немецких ремесленников, который восходит к XV веку. Итальянские мастера, изготавливавшие этот суставный бугорок, наверняка когда-то работали в немецких мастерских. Кстати, на итальянских работах его встречают крайне редко.

Рис. 79. Перфорированная рукавица. От доспеха императора Максимилиана I. Ок. 1480 г. Рис. 80. Правая перчатка, с латунной окантовкой и выступами на суставах, рифленая, с фестончатой отделкой краев подвижных пластин; большой палец прикреплен на шарнире. От доспеха эрцгерцога Зигмунда Тирольского. Германия, ок. 1480 г. Рис. 81. Правая перчатка, полированная, с накладными латунными и позолоченными полосами. От парадного доспеха императора Карла V. Рисунок выполнен в манере Венцеля Ямницера. Ок. 1550 г.

Примерно в 1530 году, когда влияние ландскнехтов становится очень мощным, возникает стремление сделать перчатки легче и подвижнее. В эту пору встречаются перчатки с немного более длинными, часто изогнутыми манжетами, но без пластин для пальцев. Пальцы защищены полосками из мелких железных колечек, нашитых на верхнюю сторону кожаной перчатки (рис. 82). Такие перчатки сохраняются вплоть до XVII века. Около 1540 года даже у перчаток с чешуйчатыми пальцами по крайней мере указательный палец правой руки, которому необходима подвижность при обращении с копьем и мечом, снаружи закрывается только кольчугой. Во второй половине XVI века из Италии в обиход попадают легкие и подвижные перчатки с высокими крагами, изготовленные аналогично карацине: несколько рядов расположенных друг над другом чешуеобразных пластинок соединяются между собой кольчужным набором. Против ударов слабых итальянских эспадронов, палашей и рапир эта защита была достаточной (рис. 83). В более поздних доспехах пеших воинов (после 1570 года), как известно, налокотника вовсе не было. Плечо и верхнюю часть руки покрывали узкие наплечники, остальную часть — наручи. Для защиты предплечья пользовались перчатками с манжетами, которые доходили до локтя. Такие перчатки носили пикинеры еще в Тридцатилетнюю войну. Это были последние железные перчатки, которые вообще применялись в войсках (рис. 84).

Рис. 82. Правая перчатка, с защитой суставов, подвижным большим пальцем и кольчужной защитой фаланг пальцев; полированная, с поясом черного травления по краю краги. От ландскнехтского доспеха Каспара фон Фрундсберга. Германия, ок. 1527 г. Рис. 83. Правая перчатка, из пластинок и кольчужной ткани, т. н. «бригантинная»; украшена травлением с золочением. Германия, по итальянскому образцу, ок. 1560 г. Рис. 84. Правая перчатка, с наручем, доходящим до локтя, т. н. «пикинерская»; черненая, с фестонами из кожи. Италия, ок. 1620 г.

В итальянских мастерских изготавливали правосторонние наручи, связанные с перчаткой с помощью пластин. Эти боевые перчатки отличаются от остальных тем, что рука с внутренней стороны закрыта, т. е. полностью облачена в железо. На внутренней стороне большого, среднего пальца и мизинца наклепаны короткие острые железные шипы. Такие перчатки были полезны в рукопашном бою после потери оружия, но всеобщего применения они не нашли (рис. 85).

Восточные народы, в бою ставящие во главу угла подвижность, не признавали защитного вооружения, которое могло каким-то образом эту подвижность ограничить. Они отвергали как жесткий нагрудник, так и чешуйчатые перчатки. Даже наилучшим образом экипированный восточный воин носил на правой руке легкий металлический наруч — элван (elwân), который закрывал все предплечье. Пальцы при этом прикрывали рукавицей, которая с наружной стороны была обшита кольчугой, а изнутри подбивалась камкой или иным шерстяным материалом (рис. 86).

Рис. 85. Правая перчатка, полностью защищает руку; с шипами на пальцах. Италия, ок. 1570 г. Рис. 86. Турецкий левый наруч, с рукавицей из красной камки; рифленый, богато инкрустирован золотом; показан в открытом состоянии. Из трофеев, взятых при отступлении турок от Вены (1529 г.). Принадлежал султану Сулейману I (1495—1566).

Мавры в XV веке носили на левом предплечье наруч, который в сочетании с трезубым лезвием мог считаться оружием нападения.

Нечто сходное можно усмотреть в испанских и итальянских фехтовальных щитах XVI века, которые представляют собой комбинацию перчатки, круглого щита и клинков. Мы остановимся на них подробнее при описании щитов (рис. 201). В конце XVI века отголоски этой конструкции проявились в перчатках, снабженных 3-4 шипами. Они могли при случае оказаться полезными лишь в рукопашном бою.